От редакции. Петербургский писатель Андрей Кутерницкий — автор многих замечательных книг для детей. С его сказкой «Госпожа Странная Мысль» наши читатели смогли познакомиться в мартовском номере «Костра» за 2006 год. В ТЮЗе с неизменным успехом идет красивый и романтический спектакль «Госпожа Странная Мысль», поставленный по сказке нашего замечательного петербургского сказочника. В 2006 году писатель стал лауреатом Малой премии первого сезона Национальной детской литературной премии «Заветная мечта». Эта премия ежегодно присуждается авторам лучших произведений для подростков и юношества. Узнать о программе можно на сайте премии: www.dreambook.ru. В этом году «Костер» продолжает (начало см. в «Костре» № 11-12, 2006 г.) знакомить вас, ребята, с лучшими произведениями, созданными для вас.

Однажды в начале лета, когда дни были длинными, а ночи короткими, когда все вокруг празднично зеленело и женщины ходили в легких платьях, а мужчины в шортах, и мелькали на улицах велосипедисты, и подростки катались на самокатах и скейтах, а на бульварах били прохладные фонтаны, короче, в ту теплую солнечную пору, когда все вокруг было весело и прелестно, в одном европейском городе в старом зоопарке случилось удивительное событие. За одну ночь африканский слон оброс розами и расцвел. Покрылся он ими от бивней до хвоста, и даже громадные уши его и ноги густо обросли; только хобот не оброс, чтобы слон мог пить и поливать себя водой, и глаза — чтобы он видел. Розы были самых разных сортов и расцветок: желтые, нежно-розовые, пурпурные, белоснежные, и даже голубые и черные, а лепестки их так красочно сверкали на солнце и источали столько чудесных запахов, что уже за сто шагов от слона голова начинала приятно кружиться. Кроме того, над слоном порхали маленькие птички, стрекозы и бабочки, и от этого казалось, что воздух над ними шевелится.

Обнаружил расцветшего слона сторож зоопарка. Он проснулся с первыми лучами солнца, накинул на себя курточку с надписью «СЕКЬЮРИТИ» и сейчас же был поражен обилием чудесных ароматов, которыми был напоен воздух.

— Как прекрасно! — вздохнул сторож.

И подумал: «Что могло случиться такое особенное?»

Ведь, как известно, в зоопарке благоухает не розами, а совсем другими запахами, поскольку зоопарк полон самыми разными зверями, и мелкими, и крупными. А сторож сразу почувствовал, что пахнет розами. Он с детства любил запах роз.

И сторож пошел в ту сторону, откуда струился запах, и запах привел его к вольеру африканских слонов. Здесь ему открылась замечательная картина: посреди вольера возвышался слон, громадный, ослепительный, весь в благоухающих розах. А рядом с ним стояла слониха и восторженно смотрела на него.

Сторож потер глаза кулаками и укусил себя за палец, чтобы установить, все ли в порядке с головой, и то, что он видит, не сон. Но сколько он ни кусал себя, слон оставался в розах. А над розами порхали бабочки.

— Вот чудо! — воскликнул сторож и бегом пустился к главному ветеринару зоопарка, а потом и к главному бухгалтеру.

Сторож бежал что было мочи и ужасно боялся: вдруг когда они вернутся обратно, окажется, что все это ему померещилось, и тогда его выгонят с работы. А ему так нравилась его курточка!

Через десять минут главный ветеринар и главный бухгалтер уже стояли возле вольера африканских слонов.

— В это никто не поверит, — сказал главный ветеринар главному бухгалтеру.

— Конечно, не поверит, — согласился бухгалтер. — Но доложить господину директору придется.

— Я не пойду, — отрезал главный ветеринар.— Я не хочу, чтобы меня сегодня же уволили со службы.

— И я не пойду, — сказал главный бухгалтер.— Мне тоже дорого мое место. Все-таки я — главный! — И, повернувшись к сторожу и ткнув пальцем в надпись «СЕКЬЮРИТИ», объявил: — Ты первый увидел, ты и доложишь!

Сторож заплакал и пошел в кабинет директора.

— Честное слово, я не виноват! — начал он, всхлипывая и вытирая слезы платком.— Но сегодня утром, обходя зоопарк, я обнаружил прекрасный запах роз. И вот…— Сторож не мог говорить и разрыдался: — Это, господин директор, слон расцвел!

— То есть… как это?.. — спросил директор, подумав, что либо он ослышался, либо сторож пьян.— Ты имеешь в виду, что розы расцвели в вольере африканских слонов?

— Нет, господин директор, — всхлипнул сторож. — Он сам расцвел! Весь! От бивней до хвоста!

— Ты уволен, — сказал директор. — Верни курточку бухгалтеру, потому что она принадлежит зоопарку!

Размазывая слезы по щекам, сторож вышел во двор и отдал курточку бухгалтеру.

— Я так и знал, — сказал главный ветеринар. — Теперь придется идти нам.

Главный ветеринар и главный бухгалтер вошли в кабинет директора.

— Господин директор, — начал главный ветеринар.— Сегодня ночью в нашем зоопарке произошло чрезвычайное событие. Вы уже имеете честь знать о нем. Африканский слон расцвел розами. Розы разных сортов и расцветок. Могу назвать их на латыни.

Директор с минуту подумал, внимательно поглядел на ветеринара и на бухгалтера и изрек властно, как и положено большому начальнику:

— Не бывает такого.

— Совершенно верно! — поддакнул главный ветеринар. — Не бывает, и быть не может. История изучения животных таких случаев не знает. Но спросите у главного бухгалтера.

— Расцвел, — прошептал главный бухгалтер, ноги у него подкосились, и он чуть не упал в обморок, так что пришлось дать ему стакан воды. — Расцвел, самодур африканский! Весь покрылся розами! Хоть букеты нарезай!

— Отлично! — вскричал директор страшным голосом.— Сейчас посмотрим, как это он расцвел!

А главный ветеринар с ужасом подумал: «Придем, а там все по-прежнему, то есть обыкновенный голый слон… В таком случае, я буду непременно уволен».

И директор, бухгалтер и ветеринар пошли к вольеру слонов.

Тем временем слух о том, что африканский слон расцвел розами, уже распространился по зоопарку, и во всех клетках и вольерах среди зверей шло обсуждение этого события.

Волчица, очень обиженная и раздосадованная, сидела в клетке рядом со своим волком и злобно ему выговаривала:

— Какая несправедливость! Какое оскорбление! Просто противно! Ты, можно сказать, коренной тут житель, а расцвел слон из далекой Африки!

Волк с грустными желтыми глазами слушал ее упреки и все ниже опускал голову.

— Ты голову не опускай! — возмутилась волчица.— Вот муженек достался! Тигр — в полоску! Конь в яблоках! Жираф — в пятнах! О павлине не говорю! Какие узоры! Какие краски! А ты как был серый, так серый и остался! Почему я должна всегда видеть одно серое?

— Но я же серый от природы! — канючил волк. — Ты, между прочим, тоже не в полоску и не в яблоках!

— Он еще оправдывается! — воскликнула волчица. — Слониха ведь тоже осталась серая. Но слон-то расцвел!

— Я слышал, как господин ветеринар сказал, что у него цветущий возраст, — оправдывался волк.

— Когда уж у тебя наступит цветущий возраст! — сказала волчица и заплакала. Так хочется чего-то необыкновенного, праздничного! В розовом свете!..

Не лучше было и в обезьяннике. Там визг стоял невообразимый. Все обезьяны лазали по деревьям и копались в земле, выискивая семена разных цветов, и, находя, втыкали их себе в ноздри, уши и другие места, надеясь, что вскоре семена прорастут, и они тоже расцветут, как слон, покроются уж если не розами, то хотя бы лютиками. А две нетерпеливые мартышки нашли ведро с краской и стали рисовать друг на друге тропические фрукты.

В вольере львов вообще назревал бунт. Львы и львицы приступили к старому вожаку, требуя от него объяснения.

— Кто царь зверей? — кричали они наперебой. — Отвечай! Кто царь?

— Ну, я царь, — отвечал лев понуро.

— В таком случае, почему, если ты царь, то расцвел слон?!

— Не знаю, — признался лев.

— Не знаешь? — передразнили львы.— А знаешь ли, что теперь вся слава и все лакомые куски достанутся слону, а не нам! Кто на нас станет смотреть? Какое неслыханное унижение!

И тигры в своих клетках рычали:

— Позорррр! Позорррр! Позорррр!

Крокодил сорвал в пруду лилию и держал ее в зубах.

Горный козел опрокинул на себя бидон с клеем и залег в ромашках, ожидая, что хоть какие-нибудь цветы приклеятся.

А в террариуме у змей началось такое шипение, что туда и войти было страшно.

— Почему с-с-слон? — шипели гадюки, собранные со всех концов света.

— Поч-ч-чему слон?! — трясли погремушками гремучие змеи.

— Не хочу, чтобы слон! Хочу, чтобы я! — басил удав и все сворачивался кольцами и сворачивался. До того докрутился, что завязался в такой узел, что потом его главный ветеринар с десятью помощниками три дня развязывали.

Кобра, глядя на их мученье и будучи самой образованной змеей в террариуме, предложила разрубить удава, как Александр Македонский разрубил Гордиев узел, но удаву такой вариант не понравился.

Один только гиппопотам был рад славе слона и прямо из своего вольера громко поздравил его:

— Друг мой! — сказал он, сияя от счастья. — Я не умею произносить хвалебные речи. Но я так рад за тебя! И за себя тоже. За то, что мне довелось в моей однообразной скучной жизни увидеть прекрасное! Все же жизнь везде жизнь! Даже в зоопарке. И она великолепна! С этими словами он плюхнулся в бассейн и погрузился в мутную воду с головой.

Тем временем директор, бухгалтер и ветеринар добежали до вольера слонов и, запыхавшись, остановились у ограды.

Громадный африканский слон стоял весь в сверкающих розах, а рядом с ним таинственно улыбалась слониха.

Директор подтянул брюки, послушал, как тикают на руке часы, и трижды ущипнул себя, но от всех этих действий ничего не переменилось.Как был слон в розах, так и остался. А слониха по-прежнему стояла рядом с ним, и двухлитровые слезы счастья шлепались на траву из ее восторженных глаз.

— И все же такого не бывает, хоть оно и перед нами, -наконец заявил директор официальным голосом. — А потому, приказываю: слона остричь! Слон есть слон, и он должен быть голым!

— Но, господин директор, — вмешался в дело главный ветеринар: ему очень не хотелось стричь слона, так как он умел стричь только неподвижные кусты возле своего дома. — Я предполагаю, что это у него цветущий возраст. Может быть, он просто находится в расцвете.

— Ну и что, — сказал директор. — У меня тоже цветущий возраст. Я же не оброс розами!

— Но розы были бы для вас слишком крупными цветами, — осторожно заметил главный ветеринар зоопарка.

— Хорошо, пусть какими-нибудь мелкими цветочками, — фиалками, маргаритками! — ответил директор.

— Но, господин директор! — воскликнул главный бухгалтер в ужасе. — Это совершенно невозможно!

— Почему же ему возможно, а мне невозможно, хотя он всего лишь необразованное животное, а я и человек, и директор? — спросил директор.

— Ваше положение в зоопарке никак не позволяет вам ходить в цветочках! — объяснил главный бухгалтер. — Кто станет исполнять приказы руководителя, который весь как клумба? К тому же публика будет смеяться. Скажут: слон расцвел розами, а господин директор — всего лишь маргаритками! И потом… — Бухгалтер вдруг приподнялся на цыпочки и зашептал директору в ухо: — Господин директор, если мы из этого слона сделаем звезду, то заработаем кучу денег!

Директор посмотрел в ясное небо, и опять на главного бухгалтера.

— Как можно из слона сделать звезду? — спросил он недовольно.

— Очень даже! — прошептал главный бухгалтер. — Делают же звезд из певцов и спортсменов. А они куда меньше слона. Мы можем сделать из него не просто какую-то звездочку, но суперзвезду! А нам ее так не хватает! Взгляните сами: лев — старый, тигр — слабый, волк — понурый, крокодил — глупый, а пруд лилиями зарос!

— И как мы это сделаем? — спросил директор.

— Запросто! — воскликнул главный бухгалтер. — Пригласим журналистов, фейерверк устроим! Поверьте мне, господин директор, это золотой слон! Бриллиантовый! А сколько научных работ будет написано! Сколько премий присуждено! О нашем зоопарке узнает весь мир! Мы сможем удвоить, а то и утроить входную плату!

— Учетверим! — тут же сказал директор, начиная что-то соображать.

— Учетверим! — поддержал его бухгалтер. — Ведь нигде ни один слон никогда не расцветал розами!

— Даже упятерим! — сказал директор. — Приказываю! Немедленно создать африканскому слону все условия: усиленно кормить, часто поить и в жару поливать водой, чтобы не завял!

В этот же день прибыло в зоопарк множество ученых, и стали показывать слона по телевизору, а входную плату удесятерили. Но и при таких дорогих билетах очереди к кассам выстроились не на один квартал. Все жаждали увидеть чудо, вдохнуть прекрасный запах роз, сфотографироваться на память на фоне слона. На радостях директор возвратил на работу сторожа и приказал вернуть ему его курточку. Все в городе только и говорили, что о слоне, который расцвел розами. А зоопарки других государств слезно просили дать им чудесное животное хотя бы на недельку, надеясь, что от него выведется новая порода расцветающих слонов, и мечтали иметь от него слоненка, пусть не в розах и не в маргаритках, но хотя бы в желтых одуванчиках. Пришло даже от одного бессовестного зоопарка предложение обменять слона на попугая, который говорил на двадцати шести языках, однако директор посчитал такое предложение нахальным и не стал отвечать.

Но удивительный день, хоть и длился долго, все же закончился, и наступила ночь. Зоопарк опустел, звери в вольерах угомонились, кроме змей в террариуме, которые все еще шипели: «Почему с-с-слон?», и волка, который тихо завыл от тоски. Уснул и сторож в своей будочке. А к полуночи, когда в просторном небе ярко горел новенький серебряный месяц, розы на слоне завяли и отлетели. И слон опять стал голым, то есть совершенно обычным африканским слоном.

И тогда в тишине ночи, которая казалась еще сказочней от шепота змей и завывания волка, к слону подошла слониха.

— Дорогой мой! — сказала она. — Я так счастлива! Ты подарил мне столько радости!

И они потерлись друг о друга боками.

Утром испуганный сторож прибежал к директору с ужасным сообщением:

— Он опять голый!

— Не верю! — воскликнул директор и бросился к африканским слонам, успев на ходу крикнуть сторожу: — Ты уволен!

Примчавшись к вольеру, директор увидел слона и слониху. Они стояли рядом, переплетя хоботы, и смотрели друг на друга счастливыми глазами. А вокруг валялись тысячи роз.

Директор десять раз ущипнул себя, так что на десятый раз ему действительно стало больно.

— Ну почему? — в отчаянии закричал он, глядя на голого слона. — Чего тебе не хватало? Ведь из тебя такую звезду сделали!

И в гневе зашагал обратно в свой кабинет. Там он немедленно вызвал к себе главного ветеринара.

— Значит, отцвел, — сказал главный ветеринар. — Я же говорил вам, что это у него цветущий возраст.

— Но отчего у нас другие звери не расцветают? — спросил директор.

— А кто ж их знает, — честно ответил главный ветеринар.

Он действительно не знал.

И только слон и слониха знали, что это было признание в любви. Ведь для тех, кто любит, ничего невозможного нет. Попробуйте сами и непременно расцветете! Розами! Розами! Розами!

Следующая страница

А. Кутерницкий		Художник Катя Толстая
Страничка автора		Страничка художника