"Маленький храм изящных искусств"
1 так назвал дом Виельгорских замечательный французский композитор Гектор Берлиоз, не раз бывавший в нем. А находится этот дом недалеко от Русского музея, на углу Михайловской площади (ныне площади Искусств) и Итальянской улицы. Кажется, что и сейчас из его окон доносятся звуки фортепиано и виолончели.
В прошлом веке дом № 4 по Михайловской площади принадлежал графу Михаилу Юрьевичу Виельгорскому (1788—1856) и его младшему брату Матвею Юрьевичу (1794—1866). Они были известнейшими в Петербурге, да, пожалуй, и в Европе, музыкантами, просветителями и меценатами. Михаил Юрьевич великолепно играл на фортепиано и сочинил около ста музыкальных произведений: романсы, кантаты, оратории, две симфонии, оперу "Цыгане" на стихи А. С. Пушкина. Матвей Юрьевич был выдающимся виолончелистом и одним из организаторов первой в России Санкт-Петербургской Консерватории. Их друзья — деятели искусства — любили посещать салон Виельгорских. Они называли его "многосторонней академией искусств".
Надо сказать, что уже в первой половине XIX века в Петербурге появилось много салонов. Обычно салон принадлежал одной семье, а главой приемов был хозяин или хозяйка дома. На таких светских приемах происходило культурное общение: гости обменивались новостями, читали стихи, музицировали, ставили спектакли, танцевали. Число гостей при этом могло быть от пяти до пятисот — если встреча происходила во дворце с концертным залом. Салоны привлекали новизной впечатлений, неожиданностью встреч. Здесь царила атмосфера "праздника жизни". Особое место занимали художественные салоны, где главную роль играло искусство. Известны салоны Е. А. Карамзиной, А. Ф. Львова, А. О. Смирновой. Салон Виельгорских особенно привлекал представителей искусства. В нем задолго до Филармонического и Русского музыкального общества звучала музыка Бетховена, Мендельсона, Шумана. А сами хозяева дома — гостеприимные и радушные братья Виельгорские — с удовольствием ее исполняли.
Михаил Юрьевич был душой салона. Он был чужд всякого высокомерия и принимал актеров, художников, начинающих писателей несколько раз в неделю. А еще Михаил Юрьевич был "отчаянным игроком" в бильярд.
Его брат Матвей Юрьевич обладал большим музыкальным дарованием, виртуозно играл на виолончели. Декабрист Михаил Лунин, один из блестящих исполнителей Бетховена, так вспоминает об игре Матвея Юрьевича: "Матвей послал за своим инструментом и стал играть. Вот это была музыка. Мы не знали, где мы, на небе или на земле: мы забыли обо всем на свете". У Матвея Юрьевича не было своей семьи, и он помогал старшему брату в воспитании его детей. Михаилу Юрьевичу не свойственен был практицизм, он был анекдотически рассеян, и Матвей Юрьевич вел хозяйственные и финансовые дела семьи. У него была редчайшая коллекция струнных инструментов: пять из них — работы Страдивари.
Дом Виельгорских до сих пор выполняет свою благородную просветительскую миссию. В его стенах звучат голоса детей, познающих азы музыки, живописи, искусства и науки. С 1993 года часть помещений дома отдана Российской гимназии при Государственном Русском музее, воспитанники которой бережно хранят память об удивительном прошлом этого здания.
Рассказ опубликован журнале "Костер" за август 2000 года.
