Сказки

Устное народное творчество

Этот волшебный мир сказки

Литературная сказка — целое направление в художественной литературе. За долгие годы своего становления и развития этот жанр стал универсальным жанром, охватывающим все явления окружающей жизни и природы, достижения науки и техники.

Подобно тому как народная сказка, постоянно изменяясь, впитывала в себя черты новой реальности, литературная сказка всегда была и есть неразрывно связана с социально-историческими событиями и литературно-эстетическими направлениями. Литературная сказка выросла не на пустом месте. Фундаментом ей послужила сказка народная, ставшая известной благодаря записям ученых-фольклористов.

Эпоха романтизма создала промежуточную стадию между народной и литературной сказкой. Тогда-то и возникла сказка, которую определяют как "фольклористическую" (в отличие от фольклорной, народной), имея в виду литературную запись сказки народной, зафиксированной учеными-фольклористами и по-своему трансформированной ими.

Первым на поприще литературной сказки выступил французский писатель Ш. Перро. В конце XVII в., в период господства классицизма, когда сказка почиталась "низким жанром", он издал сборник "Сказки моей матушки Гусыни" (1697 г.). Благодаря Перро читающая публика узнала Спящую красавицу, Кота в сапогах, Красную Шапочку, Мальчика-с-пальчик, Ослиную шкуру и других чудесных героев.

Из восьми сказок, включенных в сборник, семь было явно народных с ярко выраженным национальным колоритом. Тем не менее они являлись уже прообразом сказки литературной, поскольку Перро придал им придворно-куртуазную окраску, воспроизвел стиль своего времени.

Поворотным моментом в истории литературной сказки стала деятельность братьев Гримм, собирателей народных сказок и творцов сказок литературных. Кто из нас в детстве не слышал сказку о смешной "умной Эльзе", такой дальновидной и такой нескладной? Или о бременских музыкантах? Кто не боялся за судьбу бедных, оставленных в лесу ребятишек, ищущих дорогу по рассыпанным по земле белым камешкам? Кто не радовался лихим проделкам храброго портняжки?

Возникает вопрос: сказки братьев Гримм — это оригинальные произведения или записи народных преданий? Ответ на него сложен, неоднозначен. Гриммы, особенно Якоб, — чрезвычайно строго относились к тому, чтобы сказки оставались подлинными, народными, чтобы в их пересказ не вкрались никакое искажение, никакая переделка на современный лад, на собственный вкус. Строгий до педантизма Якоб настаивал на полнейшей фольклорной достоверности. Вильгельм, более поэт, чем ученый, считал, что нужна художественная обработка материала. Впрочем, разногласия эти были даже полезны: благодаря им тексты гриммовских сказок совмещают в себе добросовестнейшую научную достоверность с авторским поэтическим стилем. Записывая сказки со слов разных людей, Гриммы не могли, да и не хотели, дословно воспроизводить манеру рассказчиков. Они оставляли в неприкосновенности строй языка, композицию, самый дух сказки, но пересказывали ее по-своему, не рабски, но творчески. Братья нашли свой единый стиль — живой, простодушный, степенный, иногда лукавый. Благодаря этому стилю их сказочные сборники стали не просто этнографическим научным трудом, но великим явлением немецкой романтической литературы.

Романтики видели в произведениях устного народного творчества свои эстетические образцы, источники современной литературы и основу ее национального характера.

Литературным сказкам романтиков свойственно сочетание волшебного, фантастического, призрачного и мистического с современной действительностью.

"Немецкие предания" братьев Гримм, как и "Детские и семейные сказки", вызвали к жизни оживленную собирательскую деятельность во многих странах. Понятие "сказка" закрепилось за сказкой народной, но вместе с тем обозначало и литературную сказку. В то же время предпринимались попытки дать определение литературной сказке. Приоритет принадлежит Я. Гримму, видевшему отличие литературной сказки от народной в осознанном авторстве и в свойственном первой юмористическом начале.

Решительный шаг навстречу литературной сказке сделал основоположник этого жанра X. К. Андерсен, писатель, утверждавший, что сказки — "блестящее, лучшее в мире золото, то золото, что блестит огоньком в детских глазках, звенит смехом из детских уст и уст родителей"; писатель с волшебным зрением, под взглядом которого самые прозаические вещи превращаются в сказку: оловянный солдатик, осколок бутылки, обломок штопальной иглы, воротничок, серебряная монетка, мяч, ножницы и многое-многое другое. Каждый цветок, каждый уличный фонарь рассказывали сказочнику свою историю, а он передавал ее детям: о том, как гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя, а молодая девушка стала "принцессой на горошине"; о том, как король вышел на прогулку без платья и маленький мальчик громогласно заявил: "А ведь король-то голый!"; о том, как Снежная Королева пыталась превратить в кусок льда сердце маленького Кая. И о том, почему серенький житель лесов — соловей поет во сто крат пленительнее драгоценной искусственной птицы. Простые домашние вещи: кухонная утварь, детские игрушки, предметы одежды, растения и цветы, которые можно встретить в поле, в огороде, в садике возде дома; совсем обыкновенные, окружающие нас домашние животные и домашняя птица: собаки, кошки, куры, утки, индюки; обитающие в саду певчие птахи — все это излюбленные сказочные персонажи Андерсена, каждый со своей историей, характером, манерой поведения и речи, своим юмором, капризами и причудами.

Сказки датского писателя переполняет целая гамма человеческих чувств и настроений: доброты, милосердия, восхищения, жалости, иронии, сострадания. И самое главное — любви. Вспомним: когда в поисках Кая Герда верхом на олене приближается ко двору Снежной Королевы, олень просит мудрую финскую женщину наделить девочку небывалой силой — иначе ей не вернуть Кая.

Но вот что отвечает оленю эта женщина: "Сильнее, чем она есть, я не могу ее сделать. Неужто ты сам не видишь, как велика ее сила? Подумай, ведь ей служат и люди, и животные! Она босиком обошла полсвета! И эта сила скрыта в ее сердце". Такова сила любви в сказках Андерсена. Эта сила движет горами, побеждает горе и разлуку, возвращает к жизни обреченных на смерть. Она горда и самоотверженна. Ведь недаром же маленькая русалочка, стойкий оловянный солдатик и его бумажная невеста жертвуют жизнью ради высокой любви!

В каждой сказке Андерсена сливаются две действительности. Одна — подлинная жизнь цветка, мухи, дерева, чашки или кофейника; другая — не менее подлинная — судьба человека, история человеческой жизни: детства, юности, зрелости, старости, смерти. Сочетание сказочного, волшебного и реального, обыденного делает произведения Андерсена двуплановыми, одинаково интересными и детям, и взрослым. Дети воспринимают внешнюю, конкретную форму сказочного события, поддаются очарованию вымысла, их завораживает победа добра над злом, быстрая смена событий, взрослые понимают стоящие за сказочной схемой сложные человеческие отношения, находят в этих сказках глубокую философию, примеры подлинной жизни с ее радостями и разочарованиями, любовью и смертью, правдой и ложью.

Лучше всех оценил вклад Андерсена в мировую литературу его младший собрат по перу, тоже талантливый творец сказок Д. Родари: "Андерсен, подобно братьям Гримм, шел от сказок своей страны. При этом Гриммы, будучи истинными немцами, стремились, записывая тексты народных сказителей, создать в Германии, стонавшей под игом Наполеона, живой памятник немецкому языку (сам прусский министр просвещения воздал братьям Гримм должное за их подвиг на благо отечества). Андерсен же обратился к народным сказкам не для того, чтобы зазвучал во всеуслышание голос его народа, а для того, чтобы восстановить в памяти и оживить собственное детство. "Я и сказка" — таков был "фантастический бином", служивший Андерсену путеводной звездой во всем его творчестве. Потом он отошел от сказки традиционного типа, чтобы создать новую, населенную романтическими образами и одновременно бытовыми реалиями... Опыт народных сказок, согретый солнцем романтизма, понадобился Андерсену для полного высвобождения фантазии, кроме того, он стремился выработть такой язык, которым можно было бы разговаривать с детьми не сюсюкая".¹

Литературная сказка, по мысли Андерсена, явление универсальное: "Сказочная поэзия — обширнейшее царство, которое простирается от сочащихся кровью могил древности до наивного детского альбома. Она охватывает и народное творчество, и литературные произведения, она является представителем поэзии всех видов, и мастер, овладевший этим жанром поэзии, должен уметь вложить в него трагическое, комическое, наивное, ироническое и юмористическое"...²

Таким путем и "пошла" литературная сказка в лучших своих образцах. Благодаря Андерсену она обрела свои характерологические черты. Порою она перерастает в многоплановый роман, повесть, своеобразный сказочный эпос (Д. Р. Р. Толкин). Она включает описания человеческих чувств, природы, быта, что придает ей национальный колорит. Живописует исторические события, явления природы, растительный и животный мир, научно-технические достижения, что придает ей познавательный характер (С. Лагерлёф). В литературной сказке отражаются социальная среда, а также мировоззрение и литературно-эстетические воззрения ее автора. Литературная сказка часто заимствует опыт других жанров — романа, драмы, поэзии. Отсюда и элементы драматизма, лиризма, эпичности. В литературной сказке переплетаются элементы сказки о животных, бытовой и волшебной сказки, приключенческой и детективной повести, научной фантастики и пародийной литературы. Она может возникать из народной сказки, предания, поверья, саги, легенды, даже пословицы и детской песенки.

Основой литературной сказки может стать фантастический образ, рожденный воображением ребенка. Откуда, например, берется огромная, сверхъестественная сила Пеппи Длинный чулок — героини А. Линдгрен? Вот Пеппи поднимает лошадь. На самом же деле девочка — "прототип Пеппи" — поднимает всего лишь игрушечную лошадку, которая стоит на террасе, и переносит ее в сад. Можно назвать и другой источник фантастического образа, идущий от Андерсена, — образное представление ребенка, основанное на буквальном понимании словесного образа ("ее принесло ветром"; "она ищет свою звезду"). На этом в "Мэри Поппинс" П. Трэверс строится поэтически осмысленная развернутая метафора целого ряда сцен. Можно отметить и такой источник образа, коренящийся в своеобразии детского восприятия мира, как "сверхчудо реальности". Как нравится ребенку, когда у него в игре на равных правах с воображаемым присутствует что-нибудь "настоящее"! Даже сам Питер Пэн, герой сказки Д. Барри, иногда в игре "ест по-настоящему", а живой щенок в "Малыше и Карлсоне" А.Линдгрен, сладко спящий в корзинке, оказывается чуть ли не большим чудом, чем сам Карлсон.

Часто в литературной сказке этого рода мы встречаемся с самим фантастическим образом детства. Питер Пэн, капитан мальчишек, — воплощенное бесстрашие, находчивость, справедливость, самонадеянность, само детство, наконец, Винни-Пух из сказки А. Милна — любимый плюшевый медвежонок Кристофера Робина, первая игрушка ребенка, его второе "я", которое он постепенно перерастает, и в то же время — сама поэзия детства, сама "детская логика", детская доброжелательность и непосредственность. Литературная сказка насыщена тончайшими психологическими оттенками, ее герои переживают целую гамму чувств — от любви, доброты, сострадания до презрения, ненависти.

Юмор в литературной сказке носит различный характер и стал ее отличительным признаком. Порою литературные сказки, написанные для взрослых, становятся любимым детским чтением, и наоборот, талантливые литературные сказки, предназначенные для детской аудитории, делаются достоянием и детей, и взрослых (сказки X. К. Андерсена, Л. Кэрролла, А. Милна, Д. Р. Р. Толкина) и не только потому, что взрослый узнает из них, как воспринимает жизнь ребенок, но и потому, что взрослая жизнь, отраженная в категориях детского видения и восприятия, приобретает неожиданные юмористические, а подчас и сатирические контуры. Широкой популярностью у детей пользуется сказочная литература с элементами нонсенса: парадокса, неожиданности, алогизма, видимой бессмыслицы, поэтической "чепухи". Э. Успенский с его Чебурашкой и крокодилом Геной, Э. Рауд, Р. Погодин показали неисчерпаемые возможности нонсенса.

Литературная сказка в наши дни многолика. Ее называют "фантастическая книга", "фантастическая повесть", "фантастический рассказ", "современная литературная сказка", на Западе все шире употребляется термин "фэнтези" — полного единодушия у ученых нет. Среди определений наиболее полным представляется формулировка Л. Ю. Брауде: "Литературная сказка — авторское художественное прозаическое или поэтическое произведение, основанное либо на фольклорных источниках, либо придуманное самим писателем, но в любом случае подчиненное его воле; произведение, преимущественно фантастическое, рисующее чудесные приключения вымышленных или традиционных сказочных героев и в некоторых случаях ориентированное на детей; произведение, в котором волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, помогает охарактеризовать персонажей".³

Ныне во всем мире сказка занимает ведущее место среди книжной продукции. "Сказочная" ситуация сегодня многообразна и противоречива. Выдающиеся детские писатели создают сказки на новой основе, находят новые варианты, "современный реквизит", старую форму наполняют проблемами сегодняшней жизни. Например, у А. Линдгрен сказочные существа появляются в сегодняшнем Стокгольме, у западногерманского писателя Яноша Мальчик-с-пальчик орудует ключом зажигания от "мерседеса". Сказочные герои Отфрида Пройслера кажутся на первый взгляд далекими от сегодняшнего дня. Какое, казалось бы, отношение к реальной жизни имеют традиционно-сказочные персонажи — Баба Яга, Водяной, Привидение, гном Хёрбе — Большая Шляпа, леший Цвоттель? Однако вдумаемся. Это вовсе не традиционные фантастические герои. Баба Яга — по возрасту еще совсем маленькая, можно сказать, девочка. Ей всего-то 127 с половиной лет. Это ведь совсем не много для Бабы Яги, живущей тысячелетия. Привидение — это тоже шалун, Водяной — совсем мальчишка, Хёрбе—трудяга и легкомысленный путешественник, Цвоттель — весельчак, балагур, проказник, обжора. Вот и получается, что герои сказок Отфрида Пройслера — дети. Только дети, осуществившие свою заветную мечту стать волшебниками, чтобы творить добро.

Необходимо вспомнить и особую группу книг, которые условно можно назвать повести-сказки. Они об обыденной жизни. Здесь и понять-то трудно, что это сказка (повести А. К. Вестли, М. Лобе, В. Ферры-Микуры и др.). В этих книгах реальные жизненные трудности не скрываются, не умалчиваются, а, наоборот, изображаются живо, конкретно. Только вот разрешаются они более счастливо, чем это возможно в действительности. Авторы лучших современных книг воплощают пожелания известного швейцарского ученого, исследователя сказок М. Люти: "Хотя время сказки миновало, но сказка, как и предание, должна возникнуть вновь на более высоком уровне. И как старая сказка вобрала в себя в сумблимированном виде содержание примитивного предания, так новой сказке следовало бы вобрать в себя содержание современной науки"⁴.

В продукции средств массовой информации (СМИ) сказка также занимает значительное место: это и фильмы-сказки, и радио- и телевизионные передачи, и пластинки, и магнитофонные кассеты, и спектакли детских и взрослых театров.

Форма общения со сказкой у современных детей изменилась. Общение с СМИ стало для них повседневностью, а рассказчика сказок — маму или бабушку заменила техника. И неизвестно, чему или кому дети отдают большее предпочтение: электронному устройству или живому рассказчику. Все зависит от привычки. Однако в последнее время все больше ощущается ностальгия по прошлому.

Так, в США в колледжах, обучающих будущих библиотекарей, организованы курсы рассказчиков сказок. В последнее десятилетие американское "Общество рассказчиков" стало функционировать достаточно широко. Его участники, в большинстве своем женщины 20 — 60 лет, пытаются возродить традицию устного рассказа. Ими проводятся фестивали рассказчиков, на которых звучат в основном сказки. А в библиотеках регулярно устраиваются утренники, вечера сказок с соревнованиями рассказчиков и представлениями кукольных театров.

С другой стороны, сказка, сказочные мотивы стали товаром. Например, в западных странах в парках для детей устраиваются "сказочные сады", где в зарослях перед гуляющими возникают под музыкальное сопровождение фигурки слащавого сказочного китча, приходящие в движение после "заглатывания" монеток автоматом. Выпускается определенного вида одежда, создаются игрушки, даже еде и сладостям придается "сказочный" вид. Однако создателей сказок такое положение не устраивает. Например, известная финская писательница, лауреат Золотой медали X. К. Андерсена Туве Янссон сетует по поводу того, что ее персонажи стали средством наживы коммерсантов. Дело в том, что муми-троллей стали изготовлять из самых различных материалов: из марципанов, мыла, резины и стеарина. "Последнее должно было казаться особенно забавным, потому что, когда зажигали свечи, у муми-троллей капало из носа!" — с горечью замечает писательница.

Не обойдены вниманием и взрослые. Им предлагаются рекламные фильмы со сказочными сюжетами, навязываются различные товары под сказочным камуфляжем, их заманивают секс-сказками, пародиями на сказку в различного рода шоу и анекдотах. Сказка проникла глубоко и в рекламу. Следует признать, что два этих жанра — сказка и рекламный текст имеют сходную структуру. Исходная посылка рекламы: жизненные проблемы, боль, страдания, несчастная любовь благодаря чудодейственным товарам (вспомните сказочные волшебные аксессуары!) счастливо разрешаются, желаемое достигается, трудности преодолеваются. То есть рекламируемые товары, равно как и волшебные предметы из сказок, обладают магической силой.

Отдельные образы и элементы сказок появились в комиксах, карикатурах, рекламе и играют теперь в повседневном языке роль новых метафор и символов.

Феномен сказки привлекает большое количество ученых и исследователей. В 1956 г. было основано "Европейское сказочное общество", ставящее своей целью изучение и распространение сказки. В настоящее время оно насчитывает 1500 членов. Этим Обществом ежегодно устраиваются международные совещания, издаются сборники сказок и рекомендательные указатели.

Сегодня мнения ученых в отношении сказки разделились. Одни трактуют сказку не как литературную форму, а как исторический феномен, созданный человечеством в определенных социальных условиях. Сторонники политических реформ легко обнаруживают в сказках структуру феодального общества. Сторонники антиавторитарного воспитания усматривают в них примеры подавления детей родителями (принцами, королями и др.). Последователи идеи эмансипации видят примеры самостоятельности, самовыражения и самоутверждения героев. Желающие проследить многовековую историю угнетения женщин находят в сказках подобные образцы. Другие же исследователи отыскивают модели, подтверждающие богатство фантазии, и именно те, что способствуют развитию детского сознания.

Таким образом, последнее десятилетие характеризуется противоречивым отношением к сказке. С одной стороны, это отношение критическое. "Пора сбросить сказку с пьедестала" — под таким лозунгом состоялись два международных симпозиума в ФРГ⁵, где говорилось, что сказочная "действительность" ни в коей мере не отражает господствующей структуры общества и экономических взаимоотношений эпохи, в то время как дети должны быть в курсе современных событий, новейшего состояния науки и техники, особенностей человеческих отношений. С другой стороны, наблюдаются небывалый рост сказочной продукции в виде книг, пластинок, фильмов, интенсивное чтение детьми сказок, а также активизация исследовательской деятельности по изучению сказок. Каковы же истоки привязанности детей к сказкам? Что говорят по этому поводу психологи?

В свое время Л. С. Выготский сравнивал нашу нервную систему "...с воронкой, которая обращена широким отверстием к миру и узким отверстием к действиям. Мир вливается в человека через широкое отверстие воронки тысячью зовов, влечений, раздражений, ничтожная часть их осуществляется и как бы вытекает наружу через узкое отверстие. Эта неосуществившаяся часть жизни должна быть изжита. Искусство, видимо, и является средством для такого взрывного уравновешивания со средой в критических точках нашего поведения".⁶ Литература, в частности сказка, во многом способствует "изживанию эмоций", удовлетворению духовных потребностей личности.

Психологические истоки привязанности детей к сказкам, удовлетворяющим определенные потребности детского возраста, возможности "изживания эмоций" интересно описаны знаменитым американским психологом и психиатром Бруно Беттельхаймом. Он утверждает: "Детям нужны сказки" (так называется его монография), ибо они являются необходимой пищей для развития личности.⁷

Сказки вызывают у ребенка напряженное внимание к зачаровывающим описаниям чудес, необычайных событий, оказывают сильное эмоциональное воздействие. Ребенок спрашивает себя: кто я? Откуда произошел? Как возник мир? Как появились люди и животные? В чем смысл жизни? Эти жизненно важные вопросы осмысливаются малышом не абстрактно. Он думает о собственной защите и убежище. Есть ли вокруг него какие-то еще добрые силы, кроме родителей? А сами родители — являются ли они доброй силой? Что происходит с ним самим? Сказки дают ответы на эти животрепещущие вопросы.

Многие психологи и педагоги отмечают, с каким упорством дети требуют повторения сказки с теми же деталями и подробностями, без изменения малейших мелочей, даже интонации при рассказывании. Дети в отношении сказок довольно долго остаются консервативными. Ребенку хочется, чтобы сказка рассказывалась теми же словами, что и в первый раз, ему приятно эти слова узнавать, усваивать в первоначальной последовательности, испытывать, как и при первой встрече с ними, те же чувства и в том же порядке. По мнению Б. Беттельхайма, это стереотипное поведение дает ребенку уверенность, что и на этот раз все кончится хорошо.

Детское антропоморфическое сознание наделяет игрушки, животных, различные предметы определенными человеческими характерами, основываясь на их "внешности" или "поведении" и проводя аналогию с внешностью и поведением реальных людей. Вот и в сказке человек может превратиться в животное или в камень ("Царевна-лягушка", "На запад от солнца, на восток от луны") и наоборот. Тем достовернее кажется малышу сказка.

Ребенку необходимо, чтобы его страхи были персонализированы. Драконы, чудовища, ведьмы в сказках олицетворяют трудности, проблемы, которые нужно преодолеть. Разрешение сказочных конфликтов способствует преодолению страха, ведь образность сказок подсказывает ребенку возможность победы над собственной боязливостью. Воспитание, в основу которого положена идея — держать ребенка подальше от злого, страшного, ведет к угнетению психики, но не к преодолению опасностей и страхов.

Сказки, независимо от пола и возраста их героев, имеют большое психологическое значение для детей разного возраста, мальчиков и девочек, поскольку облегчают смену идентификаций в зависимости от проблем, волнующих ребенка. Например, вначале ребенок, читая сказку братьев Гримм, идентифицирует себя с Гретель, которую ведет Гензель, в дальнейшем подросшая девочка идентифицирует себя с Гретель, победившей ведьму.

Ребенок легко входит в непривычную для него сказочную обстановку, мгновенно превращаясь в Королевича или Белоснежку, и вместе с тем так же свободно переключается на прозаическую повседневность. Малыш интуитивно чувствует, что сказки нереальны, но в то же время допускает, что это могло происходить и в действительности. Так проявляется двойственность литературных переживаний ребенка: ощущение сказочного в реальном, обыденном и реального в сказочном, волшебном.

Кроме ожидания необычайного, чудесного, волшебного, детскому возрасту присуща еще одна потребность. Ребенок хочет подражать окружающим его сильным, смелым, ловким, умным взрослым, но ему не всегда это удается. В сказке же все возможно. Маленький мальчик (девочка), смелый и находчивый, выходит победителем из всех испытаний. Он может перелететь за тридевять земель в тридесятое царство и победить дракона о трех головах. Большие и малые мечты ребенка осуществляются в мире сказки, которой он сопереживает, когда слушает или рассказывает свой собственный вариант ее. Иными словами, малыш как бы реализует свои неосознанные желания, не всегда выполнимые в жизни.

Однако мир сказки обеспечивает не только реализацию неудовлетворенных желаний. Решающую роль играет здесь мотив достижения равенства или, пользуясь психологической терминологией, мотив компенсации. Б. Беттельхайм рассказал следующий случай. Пятилетний мальчик, прослушав сказку о Гансе, победителе великанов, спросил маму, бывают ли великаны. Пока мама обдумывала утешительный ответ, он заключил: "Но ведь есть взрослые, а они все равно что великаны. Маленький хитрый мальчик может их перехитрить". Сказки дают ребенку уверенность, что в конце концов он может одолеть великанов, а став взрослым, таким же великаном, сравняется с ним и силой.

У детей из-за их социально зависимого положения часто бывают всякого рода огорчения, терпят крах их устремления, намерения, поступки, что обычно компенсируется ребенком в мечтах, в воображении. Сказка создает прекрасную основу для этой компенсационной потребности, приводя все непременно к счастливому концу. Сказки полны героями и ситуациями, способными дать толчок процессам идентификации и отождествления, с помощью которых ребенок может косвенным путем осуществить свои мечты, компенсировать свои мнимые или подлинные недостатки. Дело в том, что детское видение мира, образ мышления детей и психологическая специфика сказок характеризуются тесным родством в своем тяготении к противоположностям, крайностям. Сказочные образы не амбивалентны, как это свойственно человеческим характерам в реальной жизни. Там один брат глуп, другой умен, одна сестра трудолюбива и прилежна, другая ленива и т. п. В сказках противоборствуют лишь чрезвычайно сильные и очень слабые, невероятно храбрые и невыносимо трусливые герои, великаны и карлики. В восприятии и оценках литературных произведений детьми также преобладают полярности, "белые" и "черные" тона. Вот почему "детям нужны сказки", ведь в лучших своих образцах они, по словам В. А. Жуковского, нравственно чисты и не оставляют после себя "дурного, ненравственного впечатления". Благодаря сказкам у ребенка вырабатывается способность сопереживать, сострадать и сорадоваться, без которой человек не человек. Ибо цель сказочников — "воспитывать в ребенке человечность — эту дивную способность человека волноваться чужими несчастьями, радоваться радости другого, переживать чужую судьбу как свою".⁸

Лучшие сказки социальны по своей сути. Вспомним высказывание знаменитого автора, лауреата Золотой медали X. К. Андерсена, Джеймса Крюсса: "Какова, например, роль Мальчика-с-пальчик в литературе для детей? Начнем со сказки "Мальчик-с-пальчик", а потом перейдем к "Пиноккио" Карло Коллоди, к "Нильсу Хольгерсону" Сельмы Лагерлёф и наконец к "Мальчику из спичечной коробки" Эриха Кестнера. Где еще роль человека как члена общества, становление человека как существа социального воплощено в образе лучше, чем здесь...".⁹

Другое дело, что ни один из жанров детской литературы не следует возносить на пьедестал. Он не должен подавлять собой другие виды словесности. В литературе, как и в реальной жизни, должна быть гармония, разумное сочетание всех составляющих элементов. Детям необходима фантазия, но необходимо и знание реальности.

Исследователям еще предстоит проанализировать социальные, психологические и педагогические функции сказок, их культурологическую, этнографическую и литературную сущность, ибо вопросы эти решены пока лишь в первоначальном приближении.

Для педагогов же особо значима проблема эстетического воспитания детей на материале сказки. Художественная литература, в том числе сказка, как образное отражение мира требует от читателя особых качеств восприятия: творческого воображения, развитой наблюдательности; чувства образного слова, авторской позиции и гармонической целостности произведения; понимания внутренних психологических мотивов поведения литературных героев. Эти качества в своей совокупности составляют особый тип восприятия — эстетический. Эстетическое восприятие развивается в результате широкого знакомства с художественной литературой, овладения необходимыми знаниями, накопления опыта переживаний и жизненных впечатлений. Поэтому так важна серьезная, продуманная работа со сказкой с самого начала приобщения ребенка к литературе.

Большое внимание этой работе уделял В. А. Сухомлинский. Он подчеркивал, что "сказка — это активное эстетическое творчество, захватывающее все сферы духовной жизни ребенка, его ум, чувства, воображение, волю. Оно начинается уже в рассказывании, высший его этап — инсценирование".¹⁰

Творчество, в нашем случае "сказочное", базируется на игре. Максимальное обогащение работы со сказкой элементами игровой деятельности заложит более глубокие основы литературного воспитания, облегчит ребенку переход из детского сада в школу, создаст фундамент для дальнейшего его обучения и развития.

Знакомство ребенка со сказкой начинается с выразительного чтения ее взрослым. Характер и содержание последующей работы обусловливаются самим литературным произведением, возрастом детей, уровнем их развития. Педагог избирает какой-то один метод или прибегает к сочетанию разных методов в зависимости от задач, которые он перед собой ставит.

Рассмотрим основные методы работы с детьми (В. А. Запорожец, Ф. А. Сохин, Л. Е. Журова, В. И. Лейбсон).

I. Целенаправленное наблюдение

1. Воспитатель, родители могут совместно с детьми рассмотреть, какими средствами сказочник добивается соответствующего впечатления (картины природы, описания героев, их поступков, юмористические пассажи, драматические повороты сюжета). Пересказ детьми прочитанного, отдельных эпизодов внесет необходимые акценты в суть переживаемого.

2. Словесное рисование детьми по прочтении текста характеров героев, обстановки, "интерьера" сказки.

3. Рисование детьми иллюстраций к прочитанному тексту. Сопровождение рассматривания готовых работ словесными рассказами и пояснениями. Лепка сказочных персонажей из доступных материалов, изготовление карнавальных масок, костюмов (костюмы гнома, Бабы Яги, Водяного, Привидения не очень сложны. А уж "волшебные атрибуты": связка ключей, метла, колдовская книга — вообще изготовить легко). После рисования, лепки, изготовления костюмов можно провести обсуждение иллюстраций и поделок.

4. Подбор наиболее подходящей музыки к сказке (отдельным фрагментам) с учетом места действия (мельничный пруд, лес, старинный замок и т. д.) и характера действия.

II. Сравнение

1. Игра в сравнения ("Кто на кого похож? Что на что похоже? У кого сравнение точнее, у кого — самое неожиданное и в то же время точное?").

2. Сравнение иллюстраций разных художников к одному и тому же тексту.

3. Сравнение прочитанного с целью актуализации читательского опыта. Например, можно предложить детям сравнить сказки О. Пройслера и ответить на следующие вопросы: что общего между этими сказками? В чем различие? Что общего между героями сказок? Какие другие сказки они напоминают?

III. Узнавание и воспроизведение стилистических особенностей

1. Узнавание автора по стилю. Например, характерная особенность сказок О. Пройслера — юмор, лукавый, добродушный и вместе с тем, если можно так сказать, "реалистический". Дети смогут определить его авторство после прочтения педагогом нескольких юмористических отрывков.

2. Узнавание детьми иллюстраций к ранее прочитанной книге или узнавание места в книге, к которому относится показанная иллюстрация, что дает возможность почувствовать стиль автора, развивает эстетическую память и актуализирует прочитанное.

3. Драматизация. Разыгрывание сценок из сказки, возможно, в форме викторины. Зрители могут отгадывать, какой это герой, из какой сказки.

4. Литературный театр. Синтетическая и свободная форма, включающая драматизацию, выразительное чтение, демонстрацию рисунков и поделок, прослушивание музыкальных произведений (фрагментов), выставку книг писателя.

IV. Эксперимент с художественным образом

1. Рассказывание от имени одного из героев произведения. Традиционный пересказ прочитанного модифицируется в данном случае благодаря возможности как бы проигрывать разные роли. Ребенок учитывает в своем пересказе речевые особенности героя, его характер, отношения с другими персонажами книги.

2. Герои среди нас ("Хёрбе пришел к нам в гости", "Питер Пэн у нас дома" и т. п.). Персонажи сказок переносятся в современную обстановку и реагируют на все происходящее в соответствии со своими характерами. Задание, помимо фантазии, развивает чувство юмора, актуализирует читательский опыт.

3. Домысливание судьбы героя. Это задание предполагает развитие идеи автора, домысливание дальнейшей деятельности героя в рамках тех обстоятельств, которые описаны в книге. Если предыдущее задание имеет юмористический, даже пародийный характер, то здесь все рассчитано на детскую фантазию, "вживание" в образ.

V. Оценка и суждение

1. Мой любимый герой. Даже самые маленькие в состоянии, вспомнив прослушанное, аргументированно доказать достоинства своего героя и убедить слушателей.

2. Любимая сказка, любимый автор. Умение выделить любимую сказку из массы прочитанных или прослушанных, способность выделить автора — принципиально важный шаг в развитии читательской культуры.

3. Тематические беседы (индивидуальные или коллективные) о прочитанном ("О каких событиях идет речь в сказке? Встречались ли подобные события в других сказках? Где происходит действие? Знакомо ли это место по другим сказкам?").

4. Беседа (индивидуальная или коллективная) о литературных героях. Задача беседы — развить художественные ассоциации ("На какого героя из ранее прослушанных сказок похож герой новой сказки? Чем те герои (герой) отличаются от только что узнанного и в чем их сходство?").

3. Беседа о жанре ("Какие еще сказки ты знаешь? Какие сказки ты больше любишь: о современности или о прошлом? Какие сказки, посвященные нашей современности, ты знаешь? Какие ты помнишь сказки, где действуют только животные? Где показаны чудеса техники? Какие ты помнишь сказочные фильмы, спектакли?").

6. Беседа об авторе. После предварительной работы воспитатель может в доступной для детей форме рассказать о русских сказочниках (К. Паустовский, А. Платонов, В. Бианки, И. Токмакова, Р. Погодин, Э. Успенский) и зарубежных (X. К. Андерсен, А. Линдгрен, О. Пройслер, Д. Родари, Т. Янссон и др.). Рассказ о зарубежном сказочнике хорошо предварить рассказом о его стране. Полезно отметить черты творчества, рожденные народной сказкой, и вместе с тем элементы новаторства. Можно сообщить о памятниках, посвященных сказочным героям и авторам сказок, и о памятных местах, связанных с их именами (памятники "Питер Пэн" в Лондоне, "Нильс Хольгерсон с дикими гусями" в Токио, "Дикие лебеди" в Оденсе, "Пиноккио" — в Коллоди, "Русалочка" и два памятника Андерсену в Копенгагене; Андерсенград под Санкт-Петербургом, Диснейленд в США, Дом-музей Андерсена в Оденсе, Дом-музей С. Лагерлёф в ее имении Морбакка, Пушкинские горы, Треблинка, где погиб Я. Корчак и т. д.).

7. Самая смешная сказка. Самый смешной эпизод ("Какие еще смешные книжки ты помнишь?"). Такую же беседу можно провести о самой страшной, самой печальной книжке — в любом случае у ребенка развивается литературно-ассоциативное мышление и возникает определенная систематика прочитанного: по сходству и различию героев, авторов, по сходству полученных от книг впечатлений. Наряду с этим вырабатывается умение выделять в книге конкретный эпизод.

Воспитатель может также организовывать различные игры, викторины, "часы сказок", оформить "комнату" или "уголок" сказок. Об интересном опыте рассказывает санкт-петербургский библиотекарь М. Гамова (Дифференцированное руководство чтением детей. — Л., 1983. — С. 59). В ее библиотеке организовано "Бюро находок", в котором хранятся вещи сказочных героев, самостоятельно изготовленные детьми. С воспитанниками детских садов, приходящими на экскурсии в библиотеку, в "Бюро" проводятся викторины. Сразу же выяснилось, каких героев любят дети. Больше всего повезлоыы Незнайке и Буратино, так как в "Бюро" принесли множество голубых шапочек Незнайки, "золотых" ключиков и колпачков Буратино. Есть в "Бюро" и метла Бабы Яги, и корзиночка Красной Шапочки, и снежинка из "Снежной королевы".

Увлекательную игру "Строим музей сказок" придумали сотрудники Московского дома детской книги. Дети под руководством педагогов сначала выбирали дом для музея, называя крестьянскую избу и царские палаты, терем и пряничный домик, ледяной дворец, даже рукавичку и пустой горшок. Важно было, чтобы каждый ребенок, предлагая что-то, знал, из какой это сказки. Затем ребята определяли, что будет расти вокруг музея (репка, цветик-семицветик, аленький цветочек, тюльпаны, розы и т. д.), какие водоемы будут в саду (молочная речка с кисельными берегами, море-океан, ручей с живой и мертвой водой), какие волшебные существа там поселятся (Курочка Ряба, Змей Горыныч, Конек-Горбунок, три поросенка). Потом дети украшали музей, подбирали портреты героев зеркала (по сказкам "Алиса в Зазеркалье" Л. Кэрролла, "Снежная королева" X. К. Андерсена, "Сказка о мертвой царевне..." А. Пушкина); волшебные предметы для витрин (волшебная палочка, ковер-самолет, скатерть-самобранка, сапоги-скороходы, ступа и метла, волшебный горшок, волшебная лампа, музыкальная табакерка). Назначали дети и дежурных по музею — маленьких волшебных человечков (эльфы, Карлсон, Буратино, Белоснежка, Нильс, Чиполлино, Дюймовочка и др.), даже задумывались, чем будут кормить хранителей музея (молодильные яблоки, репка, каша из топора, нектар, роса, хлеб, пирожок). Так дети приобщались к творчеству.

Сказки разных типов, писателей разных стран, включенные в настоящую книгу, — благодатный материал для занятий с детьми. Каждую сказку можно обыграть многократно. Особенности художественного текста, уровень развития ваших детей подскажут, как играть, во что и какие задачи при этом решать. Важно только помнить, что работа со сказкой длительная и кропотливая. Нельзя ждать от нее немедленного результата. Л. С. Выготский писал: "Искусство есть скорее организация нашего поведения на будущее, установка вперед, требование, которое, может быть, никогда и не будет осуществлено, но которое заставляет нас стремиться поверх нашей жизни к тому, что лежит за ней.

Поэтому искусство можно назвать реакцией, отсроченной по преимуществу, потому что между его действием и исполнением лежит всегда более или менее продолжительный промежуток времени" (Психология искусства. — М., 1968. — С. 322).

¹ Родари Д. Грамматика фантазии. — М., 1978. — С. 59.

² Брауде Л. Ю. Скандинавская литературная сказка. — М., 1979. — С. 74. Там же.

³ Брауде Л. Ю. К истории понятия "литературная сказка".— Известия АН СССР. Серия литературы и языка. — М., 1977. — Т. XXX VI.— N З.— С. 224.

⁴ Liihti М. Das Marchen. — Stuttgart, 1971. — S. 5.

⁵ Ober Marchen fur Kinder von heute, — Weinhem — Basel, 1983.— S. 206.

⁶ Выготский Л. С. Психология искусства. — М., 1968. — С. 315.

⁷ Bettelheim W. Kinder brauchen Marchen — Munchen, 1980. — S. 359.

⁸ Чуковский К. И. От двух до пяти. — М., 1963. — С. 226.

⁹ Krflss D. Das Recht auf Phantasie. In: Oebt uns Bucher, gebt uns Flugel. Hamburg, 1965. — S. 93.

¹⁰ Сухомлинский А. И. Избр. пед. соч. —М ., 1979. — Т. 1. — С. 183.

Расскажи мне сказку...: Лит. сказки для детей: Кн. для воспитателей детского сада, детей мл. шк. возраста, родителей. сост. Э. И. Иванова, - М., Просвещение, 1993