Сентябрь 2021 года
…
Больше всего я любил фантастику и приключения
У нас в гостях российский журналист и писатель Шамиль ИДИАТУЛЛИН, автор многих книг, в том числе мистического триллера «Убыр» (Международная детская литературная премия имени Владислава Крапивина 2012 года) и романа о взрослении «Город Брежнев» (лауреат премии «Большая книга» 2017 года). В 2021 году в формате «книжного сериала» в приложении Bookmate вышла фантастическая повесть Ш. Идиатуллина «Возвращение „Пионера“», с которой, мы надеемся, наши читатели с удовольствием познакомятся. Главные герои этой истории — школьники, отправляющиеся в опасное космическое путешествие, которое почти мгновенно переносит их из 1985 года в нашу современность — в 2021 год.
— Много ли вы читали в детстве?
— Читал я, конечно, очень много, везде и всегда, даже по пути из школы через стройку, а от несущихся мимо КамАЗов уворачивался не глядя. Чтобы спасти меня, папа упрятал чемодан с моими любимыми книгами на антресоли и заколотил дверцу гвоздями. Так что я довольно рано научился обращаться с гвоздодёром.
Больше всего я любил фантастику и приключения, а они были тогда дефицитом: в год выходило с десяток фантастических книжек, причём большая часть приходилась на переиздания классики (Верн, Уэллс, Беляев, Грин), а лучших современных авторов вдруг переставали печатать, потому что они уехали за границу (как Василий Аксёнов) или просто оказались «непослушными» (как братья Стругацкие).
Домашняя библиотека у нас была огромной и собранной с большой любовью, но уже годам к десяти я освоил её примерно полностью и принялся рыскать на стороне. Сторон было три: библиотеки, букинистические магазины и школьный сбор макулатуры, где можно было поживиться разными журналами, печатавшими фантастику и детективы. Поэтому многие любимые книги я до сих пор помню не с начала, а с середины. Так, со второго или третьего номера, я прочитал, например, печатавшиеся в «Костре» с продолжением «Тайну тёмной комнаты» Валерия Попова и «Пять похищенных монахов» Юрия Коваля. Найти начало или финал — это был, конечно, отдельный квест.
— Главные герои повести «Возвращение „Пионера“» прошли отбор и отправились в космический полёт благодаря своим знаниям: они разбирались в технике, решали задачи, умели конструировать. Увлекались ли вы в детстве научно-популярной литературой, моделированием?
— Пытался увлекаться, но руки росли немножко не из нужного места. Радиоприёмник я так и не собрал, постройка швербота свелась к выпиливанию болванки шверта, которая потом три года собирала пыль на балконе. Я даже комплект для игры в кораблики (в начале 80-х она активно продвигалась в «Костре») выстрогать не смог. И очень завидовал тем, кто такое может. Видимо, часть этой восторженной зависти и вылилась в отношение к героям «Возвращения „Пионера“».
Научпоп я совсем не любил, но научился ценить как базис для фантастики и прочих интересных историй. Ради этого и читаю до сих пор всё больше не популярной даже, а откровенно научной литературы. В моей книжке использовано довольно много фактов и мотивов, выдернутых из такого рода источников — конечно, в старательно перевранном и додуманном виде.
— Дети отправлялись в полёт на «Пионере» потому, что им хотелось быть первыми пилотами удивительного экспериментального аппарата. Но ещё и потому, что они защищали от угрозы весь мир — это была важная миссия СССР. Сегодня взрослые никак не договорятся об общей вдохновляющей идее. Что, на ваш взгляд, может объединить современных детей?
— Правильная свободная жизнь, конечно. Риторика вроде «Дети — хозяева лагеря», «Будущее будет вашим» используется давно, но только сейчас в неё потихоньку начинают верить и дети и взрослые. Родитель должен помнить, что его чадо — отдельный самостоятельный человек, причём в любом возрасте. Делать из этого чада свою копию, пусть и улучшенную, — грех и преступление. А ребёнок должен знать, что родитель его любит, пожертвует всем ради него, но жить-то всё равно придётся ребёнку. С теми умениями, которые он успел получить, и с тем имуществом, какое уж досталось. Мы ведь только временные держатели ценностей, которые принадлежат детям. А дети сами очень быстро превратятся в таких же ответственных хранителей для наших внуков. Хорошо, что эта ответственность становится всё более осознанной.
— В ком из трёх героев повести «Возвращение „Пионера“» больше ваших качеств?
— В Линаре, наверное. Я, как и он, из Татарстана, ну и болтун такой же, вот только, увы, ни разу не математический гений. Но на самом деле я, как всегда, пытался влезть в каждого из героев и, наверное, в каждом всё-таки оставил кусочки себя. Надеюсь, не худшие.
— Главные герои повести родом из разных уголков СССР — из Татарстана, Чечни и Таджикистана, который потом стал отдельной страной. Почему вы решили подчеркнуть этот факт?
— Чтобы усилить контраст между «было» и «стало». Три члена экипажа улетели уроженцами единой страны, а вернулись представителями территорий, не равных ни друг другу, ни тому, чем эти территории были в недалёком прошлом. Чувства татарстанского или уральского, например, мальца, вернувшегося в родной город через тридцать шесть лет, неочевидны: многое изменилось, но, скорее всего, похорошело, будем привыкать. Чувства украинского мальчика из города, полностью разбомблённого и выстроенного совершенно иным, или русской девочки из рабочего поселка при огромной ГЭС в Таджикистане, ставшем другой страной, наверное, более понятны и выразительны. И совсем не редки. Такие чувства пришлось пережить очень многим, пусть разница «было» и «стало» оказалась для них не мгновенным шоком, а накапливающимся пучком микротравм.
— Фантасты в том числе проектируют будущее. Попробуйте предположить, что нас ждёт через пятьдесят лет? А наши читатели 2071 года прочтут и удивятся.
— Хорошие фантасты знают, что будущее всегда пугающе чужое. Оно ведь не для нас, а для наших детей и внуков, которые, балбесы, живут совершенно другими представлениями о прекрасном. Пусть их, а не мои представления и сбудутся. И пусть внуки прочитают этот журнал без малейшего желания вернуться в наше время, для них категорически скучное и нелепое.
