Июль 2014 года

От редакции. Художник Михаил Беломлинский создал иллюстрации более чем к 250 книгам. Скорее всего, вы не ошибетесь, если вдруг увидите книжку, в которой картинки вам ух как понравятся, и подумаете, что рисовал ее Беломлинский. Наверняка так оно и есть! Самые известные его работы — иллюстрации детской книжки Толкина (Толкиена) «Хоббит», рисунки к книге Марка Твена «Янки при дворе короля Артура», рисунки к чудесной повести Василия Аксенова «Мой дедушка — памятник», впервые напечатанной в нашем журнале «Костер», в котором Михаил Беломлинский проработал главным художником 10 лет — с 1971 по 1981 год. Иллюстрировал Михаил Самуилович также и «Английские новеллы» Сервантеса, оформлял книжку Дарелла «Говорящий сверток» и книжку Эдуарда Успенского «Каникулы в Простоквашино». О самом веселом художнике нашей страны (а теперь еще и Америки) рассказывает в этом номере известный писатель Валерий Попов, вместе с которым Михаил Беломлинский выпустил замечательную книгу (о ней — далее).

В жизни не видал более веселого человека, чем художник Михаил Беломлинский. Все в нем было веселое — и смеющиеся глаза, и золотистые кудри, похожие на стружки, и всегда улыбающийся рот, и даже нос у него был веселый — когда Миша улыбался, нос тоже в этом участвовал. А всегда весел Михаил был потому, что все время рисовал свои замечательные, потешные картинки — веселившие не только его, но и всех, кто их видел. И рисовал он их непрерывно — все детские писатели, все детские журналы обязательно хотели, чтобы их иллюстрировал именно он. Симпатичнее, душевнее, забавнее его не мог рисовать никто. И в своей большой, светлой мастерской он, как правило, рисовал сразу несколько книжек, весело и дружелюбно разговаривал по телефону — все просили его нарисовать для них — и плюс к этому еще шутил с многочисленными гостями — писателями, или с друзьями — художниками, и все это делал легко и талантливо. Но больше всего он любил журнал «Костер». Я думаю, за всю историю журнала в нем появилось несколько тысяч рисунков Беломлинского. Рисует Михаил и сейчас, хотя он не такой уже молодой, смеется не так много, как раньше, но зато — смеются его рисунки.