Катятся с горы двадцать восемь апельсинов. Катятся-катятся! Катятся-катятся! Гора большая. Апельсинов много. Склон покруче — катятся быстрее. Склон пологий — катятся не спеша. Поляна или лужок — совсем медленно катятся. А дальше — обрыв. И опять помчались, полетели, подпрыгивая, подскакивая: скок! скок! скок! скок! А за ними — тридцать пять мандаринов. Катятся-катятся! Катятся-катятся! А за мандаринами — лимоны! Двадцать один лимон. Высоченная гора! Над ее вершиной летают птицы. На склонах — желтеют цветы. Внизу же, у подножья, бежит река и поворачивает за другую гору. А что за поворотом — никто не знает. Может, страшилища живут, а может, порхают бабочки.

Катятся с горы апельсины, мандарины катятся и лимоны, катятся-катятся, догнать друг друга не могут. А покатились они потому, что на горе, на самом верху, растут три дерева — апельсиновое, мандариновое и лимонное, сплошь увешанные плодами. Ветер подул. Ветки взмахнулись. Апельсины, мандарины и лимоны посыпались. Сначала апельсины, потом мандарины, потом лимоны.

А возле деревьев стоит грузовик. Принадлежит хомяку. Хомяк обещал увезти апельсины, мандарины и лимоны. Но у грузовика квадратные колеса, и из-за этого третью неделю хомяк не может поехать, то есть с того самого дня, когда он купил этот грузовик. Думал хомяк, думал! Размышлял, прикидывал! Он был очень бестолковый! И сообразил: колеса надо накачать! Тогда из квадратных они станут круглыми. Любому понятно: если квадрат накачать, он начнет распрямляться и постепенно станет кругом. А если из круга выпустить воздух, то он сначала сделается овалом, а потом прямой линией. Взял хомяк насос и принялся накачивать колеса. Колеса начали круглеть, округляться, закругляться, и стали совершенно круглыми. Но только приготовился хомяк запрыгнуть в кабину — автомобиль поехал с горы. Побежал хомяк следом. «Стой, драндулет проклятый! — кричит. — Догоню я тебя!» А грузовик отвечает: «Не догонишь!» И пукнул из выхлопной трубы черным дымом. Хомяк даже чихнул от подобной наглости. Ну и ну!

Теперь уже впереди катятся апельсины, за ними мандарины, за ними лимоны, следом — автомобиль, а за автомобилем вприпрыжку бежит хомяк. Бежит, бранится. А что толку? Надо не кричать громко, а бежать быстро! А хомяк, если громко кричит, то медленно бежит. А если быстро бежит, то кричит тихо. И он никак не может решить: что ему лучше — громче кричать или быстрее бежать. К тому же, он еще чихает. Попробуйте и бежать, и браниться, и чихать!

А посреди горы на поляне живет енот. Он фантазер, и ему нравятся лампочки. Он их вздумал посеять в своем огороде. У него была мечта — вырастить целый огород лампочек. А потом включить. Чтобы огород засверкал, засиял, засветился… Черная ночь. Кругом темно. А на поляне светло и празднично. И все идут к нему в гости.

Лампочки взошли одна другой лучше. Енот по краям посеял маленькие, ближе к середине — большие, а в центре посадил громаднейшую лампу для прожектора. Он с них пылинки сдувал, водой поливал, а по вечерам читал им стихи. И выросли восхитительные лампочки. Позвал енот жителей горы, чтобы они увидели, как у него огород засияет, засверкает, засветится. Пришло семейство зайцев, горная коза, нервный бык, и даже змея приползла. Мудрая и ядовитая.

Бык сразу спросил:

— Скоро начнется? И начал ходить взад-вперед.

— Что ты нервничаешь? — говорит ему заяц. — Начнется когда-нибудь. Ты такой большой! Рога у тебя есть.

— Я с детства нервный, — отвечает бык, подергивая боками. Едва родился, все воскликнули: «Какой нервный бычок! Такой милашка!» Если я перестану быть нервным, перестану быть и милашкой.

— Но ты же вырос с тех пор! — вмешалась в разговор коза и часто заморгала ресницами. — Милашками называют маленьких.

— Возраст не имеет никакого значения, — ответил бык. — Важно, как тебя назвали в первый раз. Назвали тупицей, тупицей и будешь всю жизнь! — И заходил еще быстрее. — Когда же они зажгутся? — тяжело вздыхал он, закатывая глаза.

— Никогда! — вдруг сказала змея. — И можешь не мелькать слева направо и справа налево.

— То есть… почему это «никогда»?

Бык остановился и даже нервничать перестал.

И тут змея испортила весь праздник, потому что спросила енота:

— Как ты зажжешь лампочки, если ты выключателей не вырастил? У тебя выключателей нет.

Если бы она этого не спросила, может, все хорошо бы и кончилось, и лампочки зажглись. Не надо лишних вопросов задавать! Но она спросила, и гости услышали.

Тут все заговорили разом:

— Правильно! Без выключателей лампочки не зажгутся! А если зажгутся, то не выключатся и будут бесполезно гореть среди белого дня.

Быку стало плохо.

— Я умираю! — сказал бык.

— Надо дать ему валерьянки! — посоветовала горная коза.

Енот опечалился, огорчился, и шерстинки на нем поникли.

«Так всегда у меня получается, что всегда ничего не получается!» — подумал он.

Но был он зверек упорный, трудолюбивый, к тому же — мечтатель, и он сказал, что через месяц всех позовет снова, и тогда огород засияет, засверкает, засветится.

Пошел енот в магазин и купил семена выключателей. Много семян. И посеял их по углам огорода. Скоро взошли выключатели. И, наконец, настал день, когда можно было зажечь лампочки. Гости снова собрались вокруг огорода. Но когда зацвели выключатели, лампочки завяли. Осталась одна — самая маленькая. Включил енот выключатели, лампочка вспыхнула и перегорела. Слишком много было выключателей для одной маленькой лампочки. Коза восторженно ахнула. Бык упал в обморок. А мудрая и ядовитая змея сказала: «Этого и следовало ожидать!»

И гости опять разошлись. Только по дороге долго обсуждали: к кому относятся ее слова: к перегоревшей лампочке или к быку?

Енот остался один.

«Придумаю что-нибудь другое, — грустно сказал он сам себе. — Должен же я придумать что-то замечательное. Хотя, что может быть лучше лампочек?»

И полетели его мысли в разные концы, далеко и еще дальше, — не там ли находится замечательное? Но все равно возвращались к лампочкам.

А тем временем апельсины, мандарины и лимоны всё катятся-катятся, катятся-катятся! А за ними грузовик. Дрын-дрын! Дрын-дрын! Через кусты. А за грузовиком бежит хомяк. Топ-топ-топ! Топ-топ-топ! Тут грузовик попал колесами на острые камушки. Шины лопнули. Пш-ш-ш-ш-ш-ш! И колеса опять стали квадратными. Грузовик остановился, и гудок у него загудел. Уу-ууууууууу! А хомяк не сумел затормозить. Пролетел мимо грузовика и помчался дальше. Успел только крикнуть: «Гуди, пока не оглохнешь!»

Бежит хомяк по склону и орет во все горло:

— Остановите меня! Остановите!

А кто его остановит? Разве что камень побольше, пень покрупнее или дерево покрепче. Но хомяк, хоть и хочет остановиться, камни, пни и деревья старательно обегает.

Тут оборачиваются апельсины назад, не забывая при этом катиться вперед, и видят: поспевают за ними мандарины.

«Не поспорить ли с ними? — думают. — Все равно, пока катимся, заняться нечем!»

И стали наперебой кричать:

— Мандарины! Спорим, вы нас не догоните!

— А на что спорим? — спрашивают мандарины, тоже не забывая катиться за апельсинами.

— Сейчас придумаем! — отвечают апельсины.

И, пока апельсины думают, мандарины кричат лимонам:

— Эй, лимоны! Спорим, вы нас не догоните!

— А на что спорим? — спрашивают лимоны.

— Апельсины придумают, тогда и мы скажем! — отвечают мандарины. — Они крупнее, у них ума больше. А мы можем продешевить.

Глянули лимоны назад, — за ними несется хомяк, лапами размахивает. Вот удача!

— Хомяк! — закричали лимоны. — Спорим, ты раньше нас до самого низа долетишь и первым в реку плюхнешься!

А хомяк мчится, как сумасшедший.

— Не слышу! — орет.

— Спорим, — кричат лимоны, — ты раньше нас до самого низа долетишь и первым в реку плюхнешься!

— Повторите! — орет хомяк. — Грузовик гудит!

— Ты раньше нас до самого низа долетишь! И первым в реку плюхнешься! — В третий раз кричат лимоны и чувствуют себя ненормальными, потому что если одно и то же прокричать трижды, и все без толку, то иначе себя и не почувствуешь. — Спорим?

— Не хочу спорить! — орет хомяк. — Я жить хочу!

— Что ты хочешь? — переспрашивают лимоны.

— Жить хочу! — надрывается хомяк.

— Мы не можем разобрать, что ты хочешь! — кричат лимоны. — Автомобиль гудит!

— Жить хочу! — из последних сил орет хомяк охрипшим голосом. — Вы бы остановились и меня остановили!

— Как мы остановимся? — кричат лимоны. — У тебя лапы есть, и то ты остановиться не можешь! А мы — сплошь круглые! Разве что пупочка на макушке!

— Какая пупочка?! — орет хомяк.

Катятся с горы апельсины. Подпрыгивают мандарины. Скачут лимоны. За лимонами несется хомяк. Енот на поляне думает. Бык пьет валерьянку. А грузовик гудит.

Ну и ну!

Выдул бык целое ведро валерьянки и говорит змее:

— Теперь я спокоен!

И прилег погреться на солнышке. А змея возьми да и заметь ему:

— У тебя на правом роге комар сидит.

Просто так сказала. Без всякой цели. Комар давно сидел на роге у быка, и бык про него даже не знал. И змея не знала. Просто вдруг увидела и сказала. Как говорится: сорвалось с языка.

— На каком роге? — спросил бык тревожно.

— На правом, — сказала змея.

— А я все думаю: что мне мешает успокоиться совершенно? — говорит бык. — Будто что-то гнетет меня. К земле пригибает! Я, наверное, потому и лег на правый бок, что справа стал тяжелее.

— Нет, — говорит змея. — Комар легкий. Не из-за этого.

— Но я-то чувствую! — говорит бык.

— Ты просто очень нервный, — объясняет змея. — Взгляни на меня! Я спокойна и мудра. Над собой надо работать. Жизнь — это постоянная работа над собой.

— Как это работать? — спрашивает бык. — Я же родился готовым! У меня все есть: голова, туловище, хвост.

— Я не про хвост говорю. Проявлять надо волю и благоразумие, — учит змея. — Быть выше!

— Выше чего? — спрашивает бык.

— Выше всей этой глупости и чепухи, — отвечает змея.

— Хорошо, — говорит бык. — Попробую!

И зашептал:

— Я выше всей этой глупости и чепухи! Много-много выше! Особенно, если заберусь на самый верх горы!

— Молодец! — говорит змея. — Я знала, что у тебя получится.

— А теперь он улетел? — спрашивает бык.

— Улетел, — говорит змея.

— Точно улетел? — не верит бык.

— Абсолютно! — клянется змея. — Будь спокоен!

— А я чувствую, что он все еще сидит на моем роге, — говорит бык.

— Это у тебя воображение разыгралось, — объясняет змея.

— Сидит! — утверждает бык упрямо. — Сидит! И притаился! Ну, я ему покажу, как надо мной издеваться!

Вскочил и начал носиться кругами и топтать все, что попадало под ноги.

— Я спокоен! — орет, как безумный. — Ух, как я спокоен!

И наступил на змею. Случайно. Змея от боли подпрыгнула, свилась в кольцо, упала на землю и покатилась по склону.

«И кто меня тянул за язык сказать ему про комара! — подумала она с тоскою. — Если я теперь развернусь, то шлепнусь на камни, а если не развернусь, то докачусь до самого низа и свалюсь в реку. Уж лучше в реку, чем на камни!»

Теперь впереди мчатся апельсины, за ними мандарины, за ними лимоны, за лимонами несется хомяк, за хомяком катится колесом змея. А грузовик, как застрял на месте, так и гудит. А енот на поляне думает. А горная коза подошла к краю обрыва, глянула с высоты на горы и прошептала:

— Как прекрасен этот мир! Восторженно.

Тем временем бык, желая сокрушить комара, вонзился рогами в ствол дерева, сокрушил дерево и помчался дальше по склону.

«Я его точно убил!» — сказал бык, испытывая чувство удовлетворения, наткнулся на грузовик и заодно столкнул и его с камней.

— Псих ненормальный! — завизжал мотором грузовик, покатился вниз, оставил позади змею, хомяка, двадцать один лимон, тридцать пять мандаринов, двадцать восемь апельсинов и, перевернувшись в воздухе, рухнул в реку. Только брызги во все стороны полетели, и испуганные рыбы бросились в разные стороны.

— Ага! — закричал хомяк лимонам. — Проспорили! Первым не я, а грузовик свалился в реку!

— А мы ни на что спорили! — отвечают лимоны. — А ни на что — не считается!

Бык же, скинув с камней грузовик, поскакал дальше — только земля задрожала. Прыг — туда! Прыг — сюда! Бух — туда! Бах — сюда!

Маленький зайчик, что стоял возле куста и грыз заячью капусту, увидел, как змея покатилась колесом под гору, а следом за ней ринулся бык, решил, что там происходит что-то необычное, кликнул своих родственников, и зайцы всем семейством помчались вниз — посмотреть.

Вот какие любопытные!

Теперь впереди несутся апельсины, за ними мандарины, за ними лимоны, за лимонами бежит хомяк, за хомяком катится змея, за змеей скачут зайцы, коза восторгается, енот думает, а грузовик плывет по реке и гудеть перестал.

Ну и ну! Просто слов нет!

Вдруг бык почувствовал, что разогнался настолько, что начинает перегонять самого себя, перегнал себя, начал убегать от себя и оставил себя далеко позади себя.

«Это потому, что я с детства был очень нервный! — подумал он. — Но все-таки я милашка!»

Тут он растопырил ноги и с ревом грохнулся в реку. А что ему оставалось делать, если до воды ничего не оставалось?

Рыбы, которые уже собрались в стаю, опять бросились врассыпную.

«Когда это кончится?! Что они там, на горе, с ума посходили?»

И сразу один за другим на них посыпались апельсины.

Плюх! Плюх! Плюх! Плюх! А за ними — мандарины.

Пок! Пок! Пок! Пок!

А за ними — лимоны.

Плёкшт! Плёкшт! Плёкшт! Плёкшт!

А следом — хомяк.

Бульк!

А за хомяком — змея. Шлеп!

А за змеей — все заячье семейство! Ой! Ой! Ой! Ой! Ой! Ой!

Потому, что каждый зайчик, как только оказывался в воде, обязательно вскрикивал «Ой!»

И все это без передышки сверху на несчастных рыб.

Как они в этот день намучились!

Теперь уже река несет грузовик, быка, апельсины, мандарины, лимоны, хомяка, змею и зайцев.

А коза пришла к еноту и тихо стоит позади него, чтобы не помешать ему думать.

А енот думает, но лучше лампочек ничего придумать не может.

И постепенно наступает вечер.

Птицы возвращаются в гнезда, забираются в норы звери, прячутся между камней ящерицы, засыпают на цветах бабочки. Облака озаряются красным огнем, и солнце уплывает за гору. И вот уже гора черным конусом торчит на золоте заката. Какая она высокая! Ей миллионы лет, и она знает абсолютно точно, что за всю ее жизнь не было двух одинаковых закатов, двух одинаковых рассветов, и все тучи, когда-либо проплывшие над нею, имели разную форму. И, наконец, опускается ночь, бархатная, тихая, — только далеко внизу звенит река, а над вершиной безмолвно мерцают звезды. Как в сказке!

И вдруг, словно ослепительная молния во тьме: огород у енота вспыхивает! Разом зажигаются все до единой лампочки. И маленькие, что предназначены для карманного фонарика, и крупные, какие в люстру вкручивают, и даже та, громадная в центре, которая для прожектора. Будто кусочек солнца упал сюда, и теперь переливается пламенем.

Енот привстал на задних лапах, глаза зажмурил, и слова сказать не может. А коза от восторга дышать перестала. И так они стоят рядом, не двигаясь, зачарованные, освещенные огнем.

Наконец, енот тихо шепчет:

— Видишь?..

Вижу! — шепчет коза. Зажглись? — спрашивает енот. Зажглись! — отвечает коза.

— Нравится? — спрашивает енот.

— Очень! — отвечает коза.

— Только я так и не знаю, почему они теперь… И тут коза как боднет его рогами!

— Молчи!

— Почему? — шепотом спрашивает енот.

— Потому что, если ты сейчас спросишь, почему они зажглись, они погаснут. Когда видишь чудо — не спрашивай, как оно случилось. Восторгайся! Чудеса любят, чтобы ими восторгались.

И енот и коза стали восторгаться. А по реке в темноте плывут друг за другом: грузовик, бык, апельсины, мандарины, лимоны, хомяк, змея и зайцы. Маленький зайчик обернулся, увидел в высоте на горе яркое зарево, и как закричит писклявым голосом: — У енота лампочки зажглись! Целый огород! Все обернулись и увидели на горе огонь.

— Зажглись все-таки! — сказал бык.

— Зажглись! — прошептал хомяк.

— Засияли! — удивилась змея.

— Они горят! Смотрите! Горят! — закричали наперебой апельсины, мандарины и лимоны. Но тут река повернула за другую гору, и прежнее скрылось во тьме. А там за поворотом что? Страшилища или бабочки? Там другая сказка.

И река всех понесла в другую сказку. Только бык воспротивился, занервничал.

— Не хочу! — кричит. — Не хочу в другую! Я назад поверну!

Да куда ему справиться с течением реки! Ведь это река таинственных снов и чудесных видений. Река воображения. Сказочная река.

Следующая страница

А. Кутерницкий		Художник Женя Нестерова
Страничка автора		Страничка художника