Есть в Турции, возле Стамбула, памятник. Это обелиск воинам русской добровольческой армии, которые разместились на турецкой земле после отступления из Крыма. Здесь, в чужой стране, были некоторое время последние острова Российской империи. И не только потому, что Стамбул принял почти пятьдесят тысяч русских солдат и офицеров, но потому еще, что реял над маленьким клочком нашей планеты трехцветный российский флаг. И власти Турции не снимали его, отдавая дань уважения великой державе, плененной, но непокоренной. И каждый русский человек, покинувший Родину в тяжелые годы гражданской войны, все же верил, знал, что пока реет на флагштоке российский флаг— Отечество живо, и будет жить.

Флаг — не просто трехцветное полотнище определенной длины и ширины. Флаг — это словно душа Родины. А наши предки, еще с князя Владимира принявшие христианскую веру, заботились о спасении души, а не тела. И душа Родины была для них чем-то мистическим, живым, истинным. Поэтому на полях сражений они готовы были сами умереть, но не отдать врагу знамя, не спускать флаг даже с тонущего корабля.

Мой папа, бывший моряк, рассказывал мне, что за всю историю русского флота наши офицеры и матросы никогда не сдавались в плен, не спускали флага перед неприятелем. А если и спускали…

Был такой морской офицер, капитан второго ранга Семен Стройников. 12 мая 1829 года, за два дня до бессмертного подвига моряков русского брига «Меркурий», он без единого выстрела сдал туркам фрегат «Рафаил». Такого позора Россия вынести не могла. Когда Стройникова судили на Родине, его хотели расстрелять как подлого труса, но смерть была бы слишком легким наказанием для негодяя. У моего папы есть такое стихотворение. Я хочу его привести.

Что стоят былая отвага
И грудь в боевых орденах,
Когда над Андреевским флагом
Трепещет на гафеле страх?

Без чуда, без чести, без боя
Сдается врагу «Рафаил».
В Россию вернется с конвоем
Отмаливать, что заслужил.

Оборваны в прошлое тросы,
Но царь отменяет расстрел:
«Быть трусу бездетным матросом,
чтоб трусов плодить не сумел».
(О. В. Селедцов)

Капитан Семен Стройников был навечно разжалован в матросы, и всю оставшуюся жизнь ему сопутствовало презрение, люди отворачивались от него, как от чумного.

Андреевский флаг — это тоже флаг России. Флаг военно-морской.

Папа рассказывал мне, что когда их корабль стоял в иностранных портах, их военно-морской флаг, развевавшийся на флагштоке, говорил всем — это территория Советского Союза, так тогда называлась наша Родина. А сейчас она снова Россия. И уже не над Стамбулом, не над турецкими землями реют трехцветный государственный флаг и белый, с синим Андреевским крестом, флаг России. Они реют над Кремлем и над русскими кораблями. Они реют в наших сердцах. И никогда, никогда не будут больше спущены, иначе не сможем мы называться людьми, русскими людьми, иначе ждет нас презренная участь бывшего капитана Стройникова. А это страшно.

Однажды мы ехали с папой и мамой в автобусе, и парень-попутчик рассказывал своей девушке, почему на флаге Адыгеи три стрелы и двенадцать звезд. Это по числу племен и родов. «А на нашем, — говорит он, подумав, — на российском флаге, нет ни стрел, ни звезд. А знаешь, почему? Потому что она у нас одна, Россия. Одна на всех».

Всю оставшуюся дорогу нас всех в автобусе не покидала радость. Одна на всех! Наша Россия.

Сева Селедцов, 13 лет, Республика Адыгея, г. Майкоп

Следующая страница