Октябрь 2012 года

У нас в гостях известный литературовед, доктор филологических наук, профессор кафедры истории русской литературы филологического факультета Санкт-Петербургского Государственного Университета Борис Валентинович АВЕРИН.

— Борис Валентинович, какие книги Вы читали в детстве? Есть ли среди них такие, которые запомнились на всю жизнь?

— В нашей школьной библиотеке мы книги не выбирали сами, нам их выдавал библиотекарь. Как уж он там определял, кому какая книга нужна — не известно. Но мне всегда доставались очень скучные книги. Помню плакат, который висел в библиотеке: «Нет плохих книг — есть плохие читатели». Наверное, я был плохим читателем. Но вот каким-то чудом ко мне пришла книга Гюго «Отверженные». И стала потрясением. Эта книга повлияла и на биографию, и на миросозерцание — на все. Я прочел ее в 8 классе и больше к ней не возвращался — впечатление было таким сильным. И вот, когда я перечитал эту книгу не так давно, лет шесть назад, у меня так же в финале щипало в горле, как и тогда, в детстве…

Сильное впечатление оставила также книга Дефо о приключениях Робинзона Крузо. Я помню все — до последней картинки. В этой книге я сразу почувствовал великую идею — желание пересоздать несовершенный мир и сделать его таким, чтобы в нем было хорошо жить. И привести в этот мир друга. А знаете, что в русском переводе Пятница совсем не такой, как в английском оригинале? Нашего Пятницу замечательно придумала переводчица.

Еще помню, как мы с братом в читальном зале читали Ильфа и Петрова. Мы все время громко смеялись, а в библиотеке так вести себя нельзя. И к нам то и дело неслышно подходил библиотекарь и делал замечание шепотом. Но не смеяться было невозможно. Сейчас, наверное, ребятам многое будет там не понятно. Например, нас очень веселила фраза «идейный борец за денежные знаки». А теперь это уже не юмор, не ирония, а бытовая философия… Благосостояние обожествляется, происходит подмена, подстановка… Детское сознание в человеке умирает. А детское сознание — это понимание того, что ты живешь в великом таинственном мире. И в основе мира прежде всего — Тайна. А тайна — всегда чудо. И человек всегда поэтому стремится добыть неизвестное.

— «Добыть неизвестное» — это как?

— Это выражалось в особенности биографии нашего послевоенного поколения. Меня, например, всегда интересовала тропинка, по которой я не ходил никогда. Очень хотелось попасть в то место, где никогда не бывал. Это особое состояние — узнать то, что осталось за горизонтом, постичь интересное.

— А Ваши зимовки за Полярным кругом тоже связаны с этим желанием? Возможно, кто-то из наших читателей не знает, что Вы, Борис Валентинович, не только известный филолог, но еще и полярник, у Вас за плечами три арктических зимовки на острове Хейса Земли Франца-Иосифа.

— Я выбрал профессию, впечатлившись красотой Константиновского дворца, где в то время располагался геофизический факультет Ленинградского арктического училища. В этой красоте было обещание Путешествия. И оно сбылось. Я попал на самый северный в мире архипелаг, в самую северную в мире обсерваторию. В биографии каждого человека должен быть «период аскетизма». Когда человек читает, пишет, рисует, размышляет — и больше ничем не занимается. У нас на полярной станции была великолепная библиотека. А пароход с Большой земли приходил только раз в год. Целый год мы были оторваны от мира. Можно было читать столько, сколько хочешь. Я много читал. Прочел, например, всего Томаса Манна. Последний том, кстати, оказался самым интересным.

— А самую первую книгу в своей жизни помните?

— Самая первая, которая запомнилась, это «Курочка-Ряба». Помню яркие картинки и обложку. На обложке Курочка стоит, как человек, а на ее крыле висит корзиночка. И вот я как-то проснулся и вижу — на моей тумбочке у кровати стоит эта самая Курочка с корзинкой. Абсолютно живая. Я закрыл глаза. Снова открыл. Лежит книга, на обложке — Курочка. Но это просто обложка. Что это было — до сих пор не знаю. Все-таки книги — это чудо. Особенно в раннем детстве. А осознанное чтение пришло уже в школе.

— Борис Валентинович, есть ли в Вашей биографии жизненные уроки, которые Вы вынесли из школы?

— В школе я учился исключительно плохо. Помню, нам задали выучить наизусть отрывок из «Мцыри». Я, конечно, этого не сделал. И на уроке, когда учитель открыл журнал, сразу почувствовал — сейчас вызовут меня. И точно, когда услышал свою фамилию, бросил взгляд на открытую книгу. Что-то «сфотографировал». Вышел к доске, и начал читать. Нечто приблизительное, что запомнил по «скорочтению». Декламирую и с ужасом думаю: «А что же я читаю?!» Хохот в классе стоял невероятный. Так я понял, что вранье — дело хлопотное, для него нужна хорошая память. И убедился в этом еще раз, когда попал в нелепую ситуацию. У нас в школе опоздавших не пускали на урок без письменного разрешения директора. И вот я опоздал. Помаялся у двери директора и решил к нему не заходить. Пришел в класс и с порога заявил, что директор разрешил мне приступить к занятиям без всякой там записки. В классе раздался оглушительный хохот. Оказалось, что за последней партой сидел сам директор — он пришел на урок вовремя, в отличие от меня… Так что, дорогие читатели, врать очень плохо и очень опасно.

— В нашей «Аптеке для души» мы даем ребятам советы о том, что стоит прочесть. А есть ли у Вас какой-нибудь совет о том, как нужно жить?

— Рецепт «Аптеки жизни» очень прост. Никогда не нужно злиться. Чтобы злиться, ума не надо. Поэтому осознайте в себе злобу, поймайте ее в себе. Это ведь страшный наркотик, злоба приносит бессознательное удовольствие. Она, как страшный яд, пронизывает весь организм и разрушает его. Лев Толстой писал в своих дневниках, что главная задача человека — созидание, но не внешнего мира, а собственной души. Бог дал тебе чистую душу. Вот и верни ее такой же чистой. Поэтому, дорогие друзья, не надо злиться. Берегите свою душу, содержите ее в чистоте.

Продолжение беседы с Борисом АВЕРИНЫМ читайте в январском номере «Костра»