Ноябрь-декабрь 2008 года

Давно стала историей борьба народовольцев. Они признавали террор основным способом борьбы с самодержавием, вынесли российскому императору Александру II смертный приговор и привели его в исполнение. Оставим в стороне вопрос о справедливости идей этих «борцов за народное счастье». Скажем лишь, что среди них было немало людей умных, талантливых и честных.

УЗНИК ШЛИССЕЛЬБУРГА

В одном из неудавшихся покушений на императора принял активное участие сын помещика, 25-летний Николай Морозов. В трех верстах от Москвы народовольцы прорыли ход под железнодорожное полотно и заложили туда самодельную мину. Лишь случайно поезд с царем уцелел, а взорван был шедший за ним, с придворной свитой.

Террористам, в том числе и Морозову, удалось скрыться. Его арестовали позже, в феврале 1881 года. Морозова приговорили к пожизненному заключению. Три года просидел он в Петропавловской крепости, а затем вместе с другими узниками на барже по Неве был перевезен в Шлиссельбургскую крепость. Здесь ему суждено было провести в одиночной камере более двадцати лет.

НАУЧНЫЕ ПОЛУФАНТАЗИИ

Многие из заключенных не смогли выдержать тяжких тюремных условий. Одни погибли от болезней, другие сошли с ума, двое сами добились расстрела. Тюремщики вынуждены были пойти на некоторые уступки. Узникам разрешили пользоваться книгами и письменными принадлежностями, совершать прогулки в крошечных загончиках, работать в огородах и мастерских. Но тюрьма оставалась тюрьмой. «Если я не сошел с ума во время одиночного заточения, — рассказывал Морозов, — то причиной этого были мои разносторонние научные интересы».

Николай Александрович знал восемь иностранных языков. В крепости выучил еще два: итальянский и испанский. Настойчиво, изо дня в день, занимался изучением химии, физики, математики, истории, астрономии. Сам проводил теоретические исследования. «На границе неведомого» — так называлось одно из его сочинений, написанных в Шлиссельбургской крепости. Это были рассказы, «научные полуфантазии», как называл их Морозов, о неизвестном еще в науке и неосуществленном пока в технике того времени.

В рассказе «В мировом пространстве» речь шла о путешествии в космическом корабле на Луну. Никто до Морозова так ярко и точно не описывал состояние невесомости, удивительные ощущения, которые испытают космонавты лишь много десятилетий спустя.

НА СВОБОДЕ

С тех пор мысли о полетах в просторы Вселенной уже не покидали его. Находясь в заключении, «заживо погребенный», он, по собственному признанию, нередко «улетал мыслью из стен своей гробницы в далекие мировые пространства».

Морозова освободила первая русская революция. По амнистии выходили из тюрьмы политические узники, отбывшие не менее десяти лет заключения. Ему удалось вывезти из крепости 26 томов своих научных рукописей. Среди них были труды по химии, астрономии, математике, метеорологии, истории.

После освобождения Морозов прожил более сорока лет, опубликовал много научных книг и статей, воспоминания «Повести моей жизни».

Рождалась авиация. «Тогда была еще самая ранняя ее весна, — вспоминал Морозов, — и все было так свежо и ярко». Впервые он поднялся на аэроплане осенью 1910 года. Взять его с собой в полет на «фармане» согласился молодой авиатор Лев Мациевич. Через девять дней после этого полета на глазах Морозова, там же, на Комендантском, летчик Мациевич трагически погиб. На высоте 400 метров авиатор выпал из разрушившейся машины и разбился.

НАВСТРЕЧУ ЗАТМЕНИЮ

Но эта ужасная катастрофа не отвратила Морозова от авиации. Еще не раз поднимался он на хрупких самолетах тех лет. Затем начались его путешествия на аэростатах.

4 апреля 1912 года произошло полное солнечное затмение. Морозов, как и многие астрономы, участвовал в наблюдениях этого редкого явления, но провел их с аэростата. Два года спустя он совершил новый научный полет, на этот раз с целью изучения воздействия высоты на организм человека.

Не исчез у него интерес и к полетам во Вселенную. Конечно, ему были хорошо известны космические труды Константина Циолковского. В тяжелое время Гражданской войны по предложению Морозова Циолковский был принят Почетным членом Русского общества любителей мироведения. И в дальнейшем он поддерживал основоположника космонавтики.

КРАТЕР «МОРОЗОВ»

Последние годы жизни Николай Александрович работал в Борке (Ярославской области) — имении, некогда принадлежавшем его отцу. В 1923 году оно было предоставлено Морозову советским правительством в пожизненное пользование. Рабочий кабинет Морозова находился в мезонине. Здесь никто не мог помешать ему, не мог нарушить напряженный ход его мыслей.

Даже в преклонном возрасте Николай Александрович сохранил бодрость, ясность ума и прекрасную память. В 85 лет он писал академику А. Н. Баху, известному биохимику: «Каждый вечер ложусь спать в первом или втором часу ночи, видя за собой хвост недоделанных дел. Вместо 8-часового у меня "посильночасовой" день несравненно большей длины. Даже и во сне голова моя не перестает продолжать начатое днем».

Николай Александрович прожил долгую жизнь. Еще при жизни Морозова его именем была названа малая планета, астероид. А теперь на обратной стороне Луны есть и кратер, носящий имя этого удивительного человека.

Геннадий Черненко		Художник Елена Эргардт
Страничка автора		Страничка художника